Как связаны эгоизм, жажда наживы и равнодушие? По тексту Ю. А. Андреева «Мне было около двенадцати лет, когда я ослеп от голода…» (ЕГЭ по русскому)

В приведённом тексте известного русского прозаика Ю. А. Андреева ставится проблемный вопрос: Как связаны эгоизм, жажда наживы и равнодушие?

Писатель не выражает прямо свою позицию, но подводит читателя к мысли о том, что эгоизм и жажда наживы неразрывно связаны с равнодушием к чужому страданию, порождая моральное уродство в тяжёлые времена.

По моему мнению, это показывает, как жажда наживы (“мешки денег”, предложение 22) делает человека равнодушным к страданиям ребёнка, превращая его в инструмент прибыли.

Для того чтобы читатель разобрался в мыслях героя, автор отмечает, что колхозники “самоотверженно работали от зари до зари” и “с радушием, с какой русской открытостью делились всем” с эвакуированными (предложение 26), а позже швеи на фабрике сердечно помогали мальчику (предложения 29–30). Автор уверен, что это были “правильные люди” (предложение 30). Думаю, этим примером писатель хотел показать настоящую человечность, где нет места эгоизму, — на мой взгляд, такие поступки подчёркивают моральную силу в сравнении с корыстью.

Автор противопоставляет данные примеры, чтобы показать разные стороны человеческой природы: эгоистичное отношение бабки Анны, где жажда наживы рождает равнодушие к голоду ребёнка, и самоотверженность колхозников с швеями, где открытость побеждает корысть.

Противопоставляя эти поступки, автор хочет подчеркнуть, что эгоизм разрушает общество в кризис, а доброта спасает.

Я полностью согласна с автором и считаю, что эгоизм, жажда наживы и равнодушие — пороки, разъедающие душу, особенно в беде. В качестве примера-аргумента я могу привести исторический факт из Великой Отечественной войны: блокада Ленинграда, когда многие спекулянты прятали еду и продавали её по завышенным ценам, равнодушно глядя на голод смельчаков. Например, люди вроде “собачников” наживались на блокадниках, меняя муку на золото, игнорируя смерть соседей. Это вызывало праведный гнев жителей, и такие случаи осуждались в газетах вроде “Ленинградской правды”. В то же время ленинградцы делились последними крохами, как в случае с дневниками Тани Савичевой, где описаны жертвы ради других. Этот контраст показывает: жажда наживы в блокаде вела к моральному падению, равнодушию к агонии города, где погибло около миллиона человек. Настоящие герои, напротив, жертвовали собой, организуя “дорогу жизни” для хлеба. Такие события подтверждают: эгоизм губит, а взаимопомощь побеждает.

Таким образом, Андреев убедительно доказывает вред эгоизма, наживы и равнодушия.