Смирение — это страшный грех или поступок, обеспечивающий человеколюбие? (Итоговое сочинение (декабрьское))

«Смирение — это страшный грех или поступок, обеспечивающий человеколюбие?». Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо разобраться с понятиями «смирение» и «грех». На мой взгляд, смирение — это трезвое видение самого себя. Человек, обладающий смирением по отношению к самому себе, не смотрит за недостатками других, так как прекрасно видит собственные. Более того, в любом конфликте он винит только себя, и на любое обвинение или даже оскорбление в свой адрес такой человек готов произнести искренне «прости». Человек же, у которого нет смирения, не видит себя со стороны и поэтому бывает не в состоянии правильно оценить многие трудные ситуации по отношению к людям и самому себе. Вообще смирение считается христианской добродетелью, но для меня это скорее страшный грех. Под грехами, я понимаю поступки, нарушающие заветы Бога, его предписания.

Это не просто случайность или ошибка, а нечто большее. Например, если я слышу фразу от человека: «Я смирился со своей судьбой!», то, безусловно, — это страшный грех. Какая бы ситуация не была, человек ни в коем случае не имеет права опускать руки. К слову, тема смирения, как страшного греха или высшей добродетели, очень относительна. Нельзя дать точный ответ на этот вопрос. Или вернее сказать: «Какой бы ответ ни дал — он всегда будет правильным». Эта тема в целом очень актуальна, и над ней с давних времен ведутся дискуссии и происходят споры между величайшими мыслителями и философами всех времен. Из века в век, из года в год.

Над темой смирения как страшного греха или высшей добродетели, рассуждало огромное количество писателей, но самыми яркими из них является русский писатель Антон Павлович Чехов. В рассказе «Размазня» автор повествует о рассказчике, который позвал к себе гувернантку, воспитывающую его детей, Юлию Васильевну, чтобы выдать ей жалование за работу. Сначала он предложил ей посчитать сумму, которую он должен отдать ей за два месяца. Шаг за шагом хозяин издевается над бедной женщиной: постепенно срезает её зарплату, находя на то разные причины. И чем далее, тем наглее и циничнее он себя ведет. Первоначально гувернантка пыталась робко шепотом возражать, но после железного аргумента: «У меня всё записано», она полностью сникает. И в итоге он выдает ей одиннадцать рублей вместо восьмидесяти обещанного жалования. И тут наступает кульминация рассказа. Шепотом она произносит слово «Мерси», и забирает дрожащими пальцами деньги. Рассказчик с удивленным выражением лица высказывает Юлии Васильевне свое недовольство таким поведением: «Разве можно быть такой размазней?». И по выражению лица гувернантки читатель понимает: «Да, можно». Произведение заканчивается счастливым концом: рассказчик в полной мере отдает ей зарплату. Как мне кажется, в жизни такие истории оканчиваются намного печальнее. В этом рассказе смирение созвучно с такими качествами человеческого характера, как безропотность, неуверенность в себе, неумение постоять за себя. То есть трактуется в качестве отрицательной черты. Безусловно, это слабость, отсутствие уважения к себе, к своему труду, слабоволие. Ведь Юлия Васильевна честно выполнила свои обязанности и по обоюдному согласию должна была получить свое жалование. И когда она видит не справедливое отношение к себе, со стороны работодателя, она не возмущается, не возражает, не отстаивает свои права, а безропотно соглашается со всем. Таким образом, все произведение — это своего рода психологический эксперимент или литературный анекдот. Чехов, как человек с активной гражданской позицией, который осуждает такое поведение, призывает читателя бороться со смирением в таком контексте. Да, с одной стороны, смирение – это кротость, скромность, что в какой-то степени позиционирует человека с хорошей стороны. Но с другой, это бесхарактерность, мягкотелость, которые скорее являются недостатками. В любом случае, личность должна ощущать свою ценность, обладать чувством собственного достоинства, уважать себя.

Не менее интересным рассказом из творчества Антона Павловича является «В аптеке». В основе сюжета лежит история Егора Алексеевича Свойкина, который болен. Врач выписал ему рецепт, с которым он отправился в ближайшую аптеку. Войдя в помещение за выписанным лекарством, он замечает невероятную напыщенность, пафос обстановки, ее внутреннего убранства. За прилавком стоит провизор, который всем своим видом, поведением выражает надменность, высокомерие, горделивость по отношению к окружающим. Свойкин протягивает рецепт аптекарю, тот его принимает и тут же на латинском языке диктует ассистентам названия того, что им необходимо подготовить. Далее полностью игнорирует Егора Алексеевича, который в свою очередь пытался заговорить с ним, чтобы слегка отвлечься от болезненного состояния. Больной просил все сделать как можно быстрей, без всяких формальностей, но провизор, не торопясь, обслуживал его и не отвечал ни на его реплики, ни на его вопросы. И в бесконечном ожидании Свойкин взмолился: «Будьте так любезны, отпустите меня». Провизор даже не пошелохнулся. Наконец он объявляет больному стоимость лекарств. Ожидание целебных микстур оказалось половиной беды, в кармане Егора Алексеевича не хватало мельчайшей суммы денег. Он умоляет провизора пойти ему навстречу. На все уговоры аптекарь остается непоколебимым. Дома силы окончательно покидают Свойкина, и ему снится аптекарь. Причиной гибели человека послужили гордость, напыщенность, чувство собственной важности другого. Чехов очень много об этом писал. Эти исключительные качества, бесспорно, связаны с зависимым положением одних людей, по отношению к другим.

А может ли быть смирение положительным качеством? Именно этим вопросом я задавался на протяжении всего рассуждения. Конечно может. Как отсутствие гордыни, кротость, скромность, отсутствие тщеславия, надменности, высокомерия, хвастовства. Однако из всего вышеупомянутого, из собственных умозаключений, приведенных примеров, я больше склоняюсь к позиции того, что смирение — это не грех, но отрицательное, негативное, ужасное качество любого человека.