Основные мотивы в лирике И. Анненского (ЕГЭ по литературе)

Мотивы муки, тоски проходят сквозь всю поэзию Анненского, о чём говорят названия стихотворений: «Тоска возврата», «Тоска мимолётности», «Тоска маятника», «Тоска медленных капель», «Мучительный сонет», «Второй мучительный сонет» и т. п. В каждом – тоска части по Целому или мгновения по Вечности. Но в самой тоске (пусть на «миг, дробимый молнией мученья») оживает их связь или хотя бы её след.

Мотив тоски и одиночества человека, живущего в неблагополучном мире, мотив противопоставления мира реального миру идеальной красоты раскрывается в стихотворении «Тоска мимолётности».

Ощущение тоски возникает тогда, когда бесследно исчезает день, а туманный лик луны ещё не бросает тени. В художественное пространство входят элементы интерьера: балкон, распахнутые окна, «уже незрячие, тоскливо-белы стены». Лирический герой испытывает тоску, ему жаль «последнего вечернего мгновенья», в прожитом дне остаются желанье и тоска, а приближаются унылость и забвенье. «Вечер как мечта» всё же ближе лирическому герою, чем розовые закаты.

В стихах Анненского мучаются, тоскуют не только люди, но и всё, что есть в мире. Это чувство переводит «реализм» поэзии Анненского в иной план. Любое существо, любая часть мира тоскует по чему-то высшему, по связи всего со всем. Если вспомнить, что слово «религия» в буквальном смысле этого слова означает «связь», то нельзя не признать – в такой тоске светится религиозное чувство.

Одиночество Анненского-поэта обострило в нём чувство тоски от всеобщей разобщённости. Творчество для него – неосуществимое желание воссоединения с миром. А процесс создания стихов – мука и боль, о чём сам Анненский сказа в стихотворении «Смычок и струны»: «И было мукою для них, / Что людям музыкой казалось». Но через эту боль поэт может сопереживать, делить боль и муку другого.

Мотив возвышенной любви и невозможности её в этом мире прослеживается в стихотворениях «Сиреневая мгла», «Среди миров», «Смычок и струны».

Рассмотрим стихотворение «Сиреневая мгла», где ярко проявились элементы символизма. Символичен образ сиреневой мглы, он сродни «лиловым мирам» Блока, которые врываются в его идеальный мир. Лиловый, сиреневый цвета – это символ слияния всего сущего на земле, так как лиловый тон возникает от слияния синего и красного. Возможно, это и образ возлюбленной, идеальный, небесный, возвышенный. В начале стихотворения создаётся зимний пейзаж:

Наша улица снегами залегла…

На фоне снегов возникает подвижный, динамичный, неуловимый образ сиреневой мглы, которая, словно Снежная королева из сказки Андерсена заглядывает в окно лирического героя «только мимоходом». Лирический герой сразу же понял, что любит эту мглу давно, он молит её только об одном:

«Погости-побудь со мной в моём углу…»

Он не просит сиреневую мглу о том, чтобы она развеяла его тоску, он хочет, чтобы она, «желанная», поделилась с ним своей тоской. Но мгла приглашает героя в опасное место: туда, «где над омутом синеет тонкий лёд», но там сиреневая мгла погостит всего лишь «часочек». А у печки она, как и Снежная королева, никогда не бывала. В этом стихотворении тесно переплетаются мотивы тоски из-за невозможности соединиться с идеальным, возвышенным миром, мотив невозможности в современном мире возвышенной любви, мотив одиночества.

Мотив сочувствия и жалости к несчастным звучит в стихотворениях «В дороге», «Картинка». «Картинка» начинается с унылого пейзажа:

Мелко, мелко, как из сита,

В тарантас дожит туман,

Бледный день встаёт сердито,

Не успев стряхнуть дурман.

Путь лирического героя лежит среди «чёрных деревень», его не покидает ощущение печали от бедности встречающихся по дороге сельских картин. Встреча с «замотанной в тряпки амазонкой» - семилетней крестьянской девочкой, которая так и впилась в узду худенькими ручонками, не давая плестись клячонке. Девочка жадным взглядом проводила экипаж и скрылась в тумане, «как мираж». Лирический герой переживает «щемящую укоризну», думая о нищете ребёнка и всей крестьянской жизни. Он пытается успокоить свою совесть «забытьём», твердя:

«Это – праздник для неё.

Это – утро, утро жизни».

Мотив совести, ответственности каждого за всё, что совершается при нём, звучит в стихотворениях «Старые эстонки», «К портрету Достоевского». В четверостишии «К портрету Достоевского» подчёркивается, что Совесть (написано с заглавной буквы) в Достоевском сделалась «пророком и поэтом», в нём жили «и Карамазовы, и бесы». Совесть для писателя-гуманиста была «мучительным огнём», а для современников поэта совесть сияет «мягким светом».

Мотив неприятия буржуазного мира с его жестокостью, «рыночностью», уподоблением человека вещи звучит в стихотворении «То было на Валлен – Коски (1906). Здесь рассказывается о кукле, которую ради потехи зрителей бросают в водопад. Поэт говорит о кукле как о живом существе, наделённом способностью страдать.