Война с чрезвычайной быстротой обрахует новые характеры людей и ускоряет процесс жизни... (А. П. Платонов). (По повести К. Воробьёва Убиты под Москвой) (Итоговое сочинение (декабрьское))

Война... Вой женщин по убитым: "Зачем меня покинул ты?"

Война... На смерть идут солдаты и падают в кровавый снег.

Война... Вой оглушительный сирены: в Москве бомбёжка началась...

Война - это вой снарядов над головой, это свист пуль в двух шагах, это смерть и страдания, кровь и боль.

Война - самое ужасное и гадкое на земле, самое тяжёлое испытание для человека.

Об этом тяжелейшем испытании написал свою повесть фронтовик Константин Дмитриевич Воробьёв.

"Убиты под Москвой" - так называется повесть. Уже из названия мы узнаём, что почти все герои погибнут.

"Учебная рота кремлёвских курсантов шла на фронт", - так начинается повествование о трагическом сражении под Москвой. Мы словно видим этих двести сорок человек, все одного роста - 183 сантиметра. Фронт рисовался им "величественным сооружением из железобетона, огня и человеческой плоти". Когда пролетал "юнкерс", рота согласно приникала к земле, а затем кто-нибудь по-мальчишески звонко и радостно извещал о том, что смерть пролетела мимо. Перед нами двадцатилетние мальчишки, ни разу не видевшие фронта. Война для них словно парад. Они ещё не знают, что война - это смерть. "Голубовато-призрачная мгла" окутывала не только подмосковные поля. В этой неясной голубовато-призрачной дымке виделся им, мальчишкам, полным радостного жизнелюбия, безрассудной отваги, фронт. Они не знали, что почти все они погибнут и им "свои боевые не носить ордена".

А рядом с ними их кумир - капитан Рюмин со своей "надменно-иронической улыбкой", с неизменным "стэком" - ивовым прутом, до половины очищенным от коры. Свой щегольской "стэк" капитан Рюмин почти никогда не выпускал из рук, затянутыми тугими кожаными перчатками. Курсанты боготворили своего командира и подражали ему во всём.

Но щеголеватый, блестящий капитан почему-то испытывает растерянность, натолкнувшись на заградотряд в скирдах. Смелый и благородный, он устрашился "подозрительно-отчуждённых" взглядов заградотрядников, стушевался перед усмешкой майора, проверяющего документы.

Лейтенант Ястребов, главный герой повести, замечает, что капитан Рюмин ещё более робко держит себя перед измученным подполковником, командиром московских ополченцев, которому придана их рота. Командир московского полка радуется тому, что у каждого курсанта самозарядная винтовка, гранаты и бутылки с бензином. Рюмин недоумевает и отводит глаза в сторону. "Разве рота не получит хотя бы несколько пулемётов?" - тихо спрашивает Рюмин. Он боится признаться себе в том, что советская армия плохо вооружена и не готова к войне, что его мальчишки со своими винтовками просто отданы на заклание фашистским автоматам, танкам.

А двадцатилетний лейтенант Алексей Ястребов "нечётким сознанием" воспринимает войну. Он не понимает, что происходит: пятый месяц немцы неудержимо продвигаются к Москве. Он не может найти в своей душе место, "куда бы улеглась невероятная явь войны".

Но война, словно катализатор, "ускоряет процесс жизни", "с чрезвычайной быстротой образует новые характеры людей". В повести противостоят два героя: капитан Рюмин и лейтенант Ястребов. Страх растерянность постепенно овладевают Рюминым. Его фантастическое решение, выданное за приказ свыше, - не отойти, чтобы избежать полного окружения, а ринуться вперёд, атаковать деревню, занятую немцами, а затем идти назад к своим, - возникло в сложном состоянии страха за несанкционированный свыше, преждевременный отход. Мы помним спецотряд НКВД в скирдах с немецкими автоматами. Капитан Рюмин боялся объяснений с заградотрядниками. Не парадокс ли: курсанты идут на фронт с простыми винтовками, бесполезными против танков, а за их спиной "энкавэдэшники" с автоматами заграждают им путь к отступлению. В этом проявилось недоверие Сталина к своему народу.

Капитан Рюмин нелепо уповал на чудо, отдавая свой фантастический приказ, и чудо произошло: курсанты одержали победу. Но вслед за ней - трагическое окружение роты в лесу, бомбёжка, атака немецких танков и гибель многих. Рюмин не выдерживает груза вины, чувства отчаяния и безнадёжности. Он видит, как стремительно падают два фанерных "ястребка", подбитые "мессершмитом", и обречённо-старчески говорит: "Всё... За это нас нельзя простить. Никогда!" И здесь происходит смена лидеров. Лейтенант пытается вдохнуть жизнь в своего командира, пытается его воодушевить : "Ничего, товарищ капитан!Мы их, гадов, всех потом, как вчера ночью!.." Но уже поздно, Рюмин нравственно постарел, упал духом, он не верит в победу. Оставшись один, он стреляет в себя.

И здесь мы видим, как стремительно происходит мужание характера Алексея Ястребова, его нравственное становление. И изменение это произойдёт даже на уровне лексики. Изысканное английское слово "стэк" заменится в сознании Алексея диалектизмом "репица". Находясь один на один с немецким танком, идущим против него, он вспоминает слова простого солдата: "Ведь танку в лоб не проймёшь такой пол-литрой! Тут надо ждать, покуда она репицу свою подставит тебе... Мотор там у неё спрятан, вот штука-то!" Это был первый танк, подбитый Алексеем. Так рассеялась перед молодым лейтенантом "голубовато-призрачная дымка" и обнаружилась страшная явь войны. Он открыл для себя Россию, увидел всю предстоящую войну как ратный труд, как войну народную.