17. Кто больше заслуживает характеристики «великодушный государь»: Екатерина 2, простившая Гринёва, или Пугачёв, посадивший его? (ЕГЭ по литературе)

В романе А. С. Пушкина «Капитанская дочка» конфликт разворачивается между дворянством, которое представляет Екатерина 2, и народом во главе с Пугачёвым. Каждый из этих персонажей повлиял на судьбу главного героя.

Императрица, услышавшая желание Маши спасти Гринёва, помиловала его. Однако сделала она это, подумав лишь о том, что за милосердие её будут возвышать дворяне, а о её благородстве заговорит народ. «Большая» милость, которая может произвести на людей впечатление, подталкивает Екатерину на добрый поступок, о чем свидетельствует такая деталь, как хранящееся «за стеклом и в рамке» письмо капитанской дочки.

Образ Пугачёва неоднозначен.

С одной стороны, герой жесток и беспощаден, на его совести бесчисленные убийства и злодеяния, но с другой — именно он предстает царем-спасителем угнетенного и обездоленного народа, является его представителем, не боящимся идти против власти. Казак милует Гринёва не только за подаренный некогда заячий тулуп, но и за честь и благородство героя, который остался верен своим принципам даже под угрозой смерти: «Я присягал государыне императрице, тебе служить не могу». Пощада Петра Пугачёвым олицетворяет великодушие разбойника: несмотря на свою деспотичность, он честный человек, в котором воспитана нравственность.

Императрица, понимающая выгодность проявленного к Петру милосердия, помогает герою, думая лишь о собственном статусе и уважении со стороны. Автор раскрывает наигранное поведение героини во время её разговора с Машей, когда государыня предстает в образе простой и добродушной женщины: она излучает спокойствие, её отстранённость и невозмутимость олицетворяют отдаленность дворян от простого народа. Пугачёв же просто был благодарен Гринёву и ценил его честность и гордость.

Таким образом, Пугачёв больше заслуживает характеристики «великодушного государя», потому что он не ждал ничего взамен за свое доброе дело, а его милость основана на обостренном чувстве справедливости, а не стремлении к лживому признанию.