Анализ стихотворения Скрипка и немножко нервно (Маяковский В. В.)

Мягкий лиризм свойствен внутренней тональности стихотворения — «Скрипка и немножко нервно» (1914). «Скрипка...» — это словно маленький киносценарий, выстроенный по монтажному принципу. Ряд сменяющих друг друга кадров и создает динамический эффект.

Впечатление стремительности происходящего создается быстрой сменой кадров (всего их девять). «Скрипкина» история дана в форме не рассказа (описательный элемент сведен к минимуму), а показа, выражена стихом акцентным, обладающим особой свободой и подвижностью. Как и многие другие стихотворения Маяковского, «Скрипка...» написана в «телеграфном стиле» («Телеграммой лети, строфа!» — скажет он позже), придающем строке, произведению в целом повышенную динамику: в стихотворении 46 строк; самая длинная из них состоит из 5 слов (включая 2 служебных); в восьми строчках — по 4 слова (вместе со служебными); в двенадцати строчках — по 3 слова (включая служебные); в тринадцати строчках — по 2 слова; и в двенадцати строчках — по одному слову.

Почти сплошь короткие рубленые строки стихотворения призваны придать каждому акцентированному слову-стиху или словосочетанию особую весомость.

Динамическая поэтика Маяковского держится также (и, может быть, прежде всего) на языковой экспрессии, осуществляемой самыми разными способами и средствами. В стихотворении 111 слов. Из 88 самостоятельных слов глаголов и глагольных форм — 31. Они-то и несут на себе основную динамическую нагрузку. Причем среди них преобладают глаголы повышенной экспрессии, такие как «издергалась», «разревелась», «шмыгнул», «выплакивалась», «вылязгивала», «крикнул» (дважды), «бросился», «ору», «влип как», «наплевать» и т.д.

В «Скрипке...» есть еще один агент повышенной экспрессии — система оппозиций и антитез. Взаимодействуя в семантико-эмоциональном пространстве, они формируют целостный облик стихотворения, в котором звукоряду, как и видеоряду, отводится особая, стилеобразующая роль. «Скрипка...» — это от начала и до конца звучащий организм. Однако, если в стихах «заумных» (у Крученых, например) звук, как заметил Г.Винокур, — «это чистая психология, обнаженная индивидуализация, ничего общего с системой языка как социальным фактом — не имеющая», то у Маяковского «звук как поэтический материал берется в связи с его семантической окраской, с его значимостью».

Уже первая оппозиция (скрипка— барабан) сразу же настраивает нас на контрастное слуховое восприятие. Мы слышим скрипкины упрашивания, как и барабанно-звукоподражательные «хорошо», в которых — не только успокаивающие ноты, но и раздражение, желание избавиться от скрипкиной назойливости. При этом звуковой контраст подкреплен временным. Упрашивания предполагают длительность действия: «Скрипка издергалась, упрашивая...» (три нисходящих слога после ударения в слове «упрашивая» подчеркивают протяженность). Реакция же барабана одномоментна. Это отмашка. Трижды повторенное «хорошо» с акцентом на последнем слоге лишь усиливает жест раздражения. И, конечно, не случайно, что «хорошо» рифмуется с контрастным, в контексте высказывания, «ушел».

Вторая оппозиция: скрипка— оркестр. Сталкиваются два мира. На одном полюсе — нервность, уязвимость, одиночество, любовь. На другом — равнодушие, черствость, непонимание, грубость. Скрипка «выплакивалась» в тихом отчаянии («без слов, без такта»). Тарелка «вылязгивала» свое звонко-бестактное недоумение. Следующий контраст: в ответ на длительно-многосложное «выплакивалась» — короткая и резко-брутальная реакция геликона:

«Дура,

плакса,

вытри!»

Система оппозиций и антитез действует и дальше. И так же заметно звуковое сопровождение играет роль экспрессивно-усиливающего начала. Выкрикнул свое грубое геликон. Тут же последовала ответная реакция — «встал», «полез», «крикнул», «бросился» на шею скрипке лирический герой:

«Знаете что, скрипка?

Мы ужасно похожи:

я вот тоже

ору —

а доказать ничего не умею!»

Около половины всей площади стихотворения занимают звучащие пикировки — реплика на реплику, реакция на реакцию. Вновь завязывается и длится нескончаемый диалог «поэта и толпы». Наблюдая за удивительной сценой зарождающейся любви, «музыканты» (сборище профанов и циников) — «смеются».

А мне — наплевать!

Я — хороший.

«Знаете что, скрипка?

Давайте —

будем жить вместе!

А?»

Оставшееся без ответа вопросительное «А?» — знак неразрешенного диссонанса. Поэт по-прежнему один. Скрипка со своей нежностью и любовью — одна. И только воля к единению и человечности, постоянно наталкивающаяся на стену глухоты, «орет» устами поэта. И не потому ли поэтика «Скрипки...», как и большинства произведений Маяковского-футуриста, почти сплошь реализует себя в элементах недовоплотимости, неполноты, недостаточности: «не выдержал», «а сам устал», «не дослушал», «ушел», «чужо смотрел», «без слов», «без такта», «ничего не умею» и т.п.? «Музыканты» смеются над тем, что поэт пришел к «деревянной» невесте. Поэт между тем все еще верит, что те, кто сегодня смеются над чудаками и безумцами, завтра могут быть с ними. Энергетическая поэтика действенности и поступка рождена этим стремлением: преодолев «дурную бесконечность», ускорить приход завтрашнего дня — будущего «без болей, бед и обид».