Анализ «Реквиема». Особенности композиции с цитатами (Ахматова Анна)

«Реквием» начал создаваться в конце тридцатых годов, но поэтесса не хранила записей. Он читался только людям, пользовавшимся глубочайшим доверием, все рукописи после сжигались. Печататься он начал только в шестидесятых, и то на первых порах самиздатом. Возможно, это отчасти повлияло на его композиционное строение.

«Реквием» — поэма или цикл стихотворений?

Изначально «Реквием» задумывался как цикл самостоятельных законченных стихотворений. С этим связана некоторая разрозненность и непохожесть частей.

Позже замысел изменился, и «Реквием» был написан как поэма. Все его части связаны общей темой и повествуют об одном событии — аресте сына, а также связанных с этим чувствах и переживаниях.

Поэма состоит из пролога (четверостишие «Нет, и не под чуждым небосводом»), прозаического отрывка «Вместо предисловия», «Посвящения», «Вступления», десяти глав (среди которых седьмая — «Приговор», восьмая — «К смерти», десятая — «Распятие») и эпилога.

В отрывке «Вместо предисловия» описывается время и место действия («В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде»). В «Посвящении» речь о тех, кто делил с лирической героиней её горе, о таких же матерях, чьих сыновей осудили («Но идёт… Шатается… Одна.»). «Вступление» говорит об общем настроении того времени, об ужасах эпохи, в которую «улыбался только мертвый, спокойствию рад». Следующие шесть глав содержат воспоминания о прошлой жизни и об аресте сына. В них противопоставляется веселье юности и горе настоящих дней («Показать бы тебе, насмешнице/И любимице всех друзей,/Царскосельской веселой грешнице…» «Уводили тебя на рассвете,/За тобой, как на выносе, шла») «К смерти» говорит о смерти как о желанной альтернативе всему происходящему. В главе «Распятие» горе всех матерей воплощается в образе Девы Марии («А туда, где молча Мать стояла,/Так никто взглянуть и не посмел.»). «Эпилог» показывает, что происходящее — горе не одного человека, а всей страны, всех людей, связанных одной судьбой, матерей и жен, у которых общая беда отняла их близких.