Бывает ли месть оправданной? (Итоговое сочинение (декабрьское))

Бывает ли месть оправданной? Может ли она быть благородной? В ситуации, когда речь идет об угрозе Родине, вере, своему народу, может ли великодушие отступить? На эти вопросы мы находим ответы в литературе.

Так, в повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» поступок главного героя представляет собой возмездие за предательство своему младшему сыну. Тарас был уверен в честности и верности Остапа и Адрия. Он гордился ими, ведь они были, как ему казалось, частью казацкого братства Запорожской Сечи. Но Адрий изменил ему, поддавшись страсти к «прекрасной полячке», перешел на сторону врага. Он ворует у своих товарищей хлеб, чтобы помочь полякам, против чьего засилья до последний капли крови сражаются его вчерашние друзья, отец и брат. Тарас отказывается верить в это. Но когда его красавец-сын в форме воина Речи Посполитой на его глазах рубит головы своим православным братьям, праведный гнев вперемешку с великой скоростью закипает в его сердце.

В условиях военного времени он принимает единственно возможное решение, говоря: «Я тебя породил, я тебя и убью». Нет в сердце несчастного отца великодушия, и он, мстя за бесчестие, за подлую измену, казнит своего сына. Гоголь, рисуя страшную сцену расправы над Адрием, заставляет нас задуматься о тяжелом выборе, который предлагает любая война человеку: месть предателю или все покрывающая родительская любовь. Тарас выбирает первое.

Как правило, мщение совершается, чтобы утолить свой гнев. И в этом случае очень важно понимать, чем именно он вызван. Если это чувство- реакция на бесчеловечные действия вооруженного врага, то месть превращается в возмездие, наказание ради справедливости. Интересно, как по этому поводу рассуждает Н. В. Толстой устами своего героя Андрея Болконского, героя романа «Война и мир». Перед Бородинским сражением в разговоре с Пьером Безуховым этот русский офицер утверждает, что к тем, кто пришел разорять твой дом, Москву, оскорблять тебя «всякую секунду», проявлять великодушие «чувствительной барыни» преступно. Французы – воры и убийцы, принесшие на русскую землю войну – «самое гадкое дело в жизни». Болконский делает логичный, казалось бы, вывод: пленных брать нельзя, называя такое снисходительное к ним отношение «рыцарством». Ведь в Россию французов не приглашали, следовательно, полное уничтожение их – «страшная», но «необходимость». Толстой, давая в этом же романе примеры гуманного отношения к пленным и Пети Ростова, и Денисова, и Кутузова, заставляет нас усомниться в правильности такой категоричности Болконского. Итак, месть циничным предателям, вооруженным врагам может быть вполне оправданной, ведь «на войне, как на войне». Но к поверженным и раскаявшимся человечнее проявить великодушие, помня о том, что сила жизни в том, чтобы беречь все живое.

Если следовать ветхозаветному принципу «око за око, зуб за зуб», то человечество может очень скоро истребить себя. Чтобы выжить, мы должны следовать завету Христа любить врагов своих.