Анализ стихотворения Н. А. Клюева «Вы деньки мои - голуби белые...» (ЕГЭ по литературе)

Н. А. Клюев. «Вы деньки мои – голуби белые…». Восприятие и истолкование стихотворения.

Стихотворение Николая Алексеевича Клюева (1884 – 1937) «Вы деньки мои – голуби белые…» написано между 1914 и 1916 годами, когда шла Первая мировая война, и это событие не могло не придать трагичности лирическому произведению. Выходец из Олонецкой губернии (ныне Вологодской области), Николай Клюев принадлежал к группе новокрестьянских поэтов, куда входил и Сергей Есенин. В этот период оба поэта находились в Петрограде и выступали с чтением своих стихов в салонах знати, нарядившись в крестьянскую одежду. Большое влияние оказывали на них в этот период символисты, и особенно А.

Блок.

В стихотворении Н. Клюева ярко выражено песенное начало, чувствуется близость к устному народному творчеству и религиозным песнопениям. По жанру оно близко к народной лирической песне. Нужно отметить, что «грамоте, песенному складу и всякой словесной мудрости обучен» поэт матерью Прасковьей Дмитриевной, которая была сказительницей, вопленицей, плачеёй.

Стихотворение можно отнести к философской лирике, так как в нём раскрывается тема жизни и смерти, тема кратковременности земного бытия, сохранения веры.

Проследим за движением образов, изменением эмоциональной тональности. В первой строфе звучит мотив уходящего времени. Поэт использует сравнения: деньки – голуби белые, часы – запоздалые зяблики. Голубь – символ души, в религиозной символике – это часть триединого Бога – Святого Духа. Зяблик – небольшая лесная птица семейства вьюрковых. Устаревшее наречие «почто» означает «зачем», «почему». Сад в словаре символов – душа человека. Вспомним крылатое выражение Вольтера: «Каждый должен сам возделывать свой сад». Это выражение можно интерпретировать не только как мысль о том, что каждый должен делать то, что ему положено, но и как работу над своей душой. «Душа обязана трудиться и день, и ночь», - писал Н. А. Заболоцкий. У Клюева саду противопоставлена пустыня.

Во второй строфе продолжает развиваться тема утраченного сада. Образы птиц сменяют образы деревьев. Яркие глагольные формы совершенного вида усиливают мотив утраты: осыпалось (вишенье), приувянуло

(виноградье), обглоданы (дубы). Мотив увядания и разрушения создаётся с помощью градации и анафоры союза «али» («аль»), имеющего народно-поэтическую и просторечную окраску. Эпитеты «матёрые». «вечные» при создании образа дуба подчёркивают неумолимость времени-бурелома, валящего даже такие крепкие деревья, как дуб, а жестокость времени показана с помощью сравнения «как зверем».

В третьей строфе особенно сильно звучат религиозные мотивы, главным из которых является мотив веры. Метафора «криница сердечная» говорит о человеческой душе как о роднике веры. Криница – это родник, колодец, источник ключевой воды, символизирующий нравственное очищение. И снова яркие экспрессивные глаголы совершенного вида: иссякла (криница), разрушилась (ограда веры – точная метафора, подчёркивающая, что вера охраняет человека). Садовник в религиозной символике – Создатель, тот, кто насадил райский сад. Метафора деньки – голуби развёрнута: лирический герой «не возмог» прикормить деньки – голубей молитвою. Значит, не так сильна была молитва, если не спасла лирического героя от утраты веры. «Не возмог» - книжное, устаревшее слово, имеющее значение «оказаться не в силах, не в состоянии». Риторические обращения и риторические вопросы усиливают эмоциональность речи.

В четвёртой строфе с помощью синтаксического параллелизма, побудительных предложений и риторических обращений «всевышние голуби», «дольние зяблики» выражена молитва – просьба – мольба лирического героя остановить то, что невозможно остановить, - время, последние дни, часы. Слова «проворкуйте», «прожубруйте» являются синонимами, так как «прожубруйте» - значит «тихо проворкуйте». Голубям и зябликам противопоставлено «вороньё», которому «в пищу достанется» «вишенье» лирического героя.

В пятой строфе метафорически показан образ смерти – это «дровосек с топорами да с пилами» «в зипунище, в лаптищах». Суффикс «ищ» подчёркивает грубость и жестокость дровосека – смерти. Зипун – русский крестьянский кафтан из грубого сукна, обычно без ворота. Лапти – крестьянская плетёная обувь из лыка, охватывающая только ступню ноги.

Последняя строфа символизирует вечность – «пространство глубинное», куда с последним часом–зябликом отлетает душа-голубь, прозвенев голубиным крылом.

Стихотворение написано шестистопным анапестом. Редкая для русской лирики дактилическая рифма характерна для произведений устного народного творчества, как и отсутствие рифмы.

Эмоциональная тональность усиливается от начала к концу стихотворения.

Таким образом, перед нами высокий образец религиозного песнопения в сочетании с элементами русской народной лирической песни. Кроме того, в этом произведении поэт Клюев раскрывается перед нами как философ.