Анализ стихотворения «Бабочка» (Фет А. А.)

Жаркий июльский полдень. Солнце раскалённое, щедрое, горячее, льёт из бледно-голубой небесной выси широким потоком золотые снопы света. Земля дышит, как огненная печь. От нагретой травы поднимаются ввысь ароматные испарения. Лёгкое марево струится в знойном воздухе. Собираю на просторной поляне ягоды. Из зелёной травы доносится треск кузнечиков. Наклоняюсь – и под узорчатым листом улыбается мне на тонком стебле румяная головка полевой клубники. А рядом – жёлтый глазок, белые реснички, скромная ромашка на хрупкой зелёной ножке.

И вдруг – о чудо! – нежно-голубая бабочка, словно лоскутик неба, садится на ромашку и трепещет крылышками. Ещё взмах – и вот она летит – куда? зачем? «Как мимолётное виденье», она исчезает в струящемся воздухе, словно её и не было, словно она приснилась мне. Была ли ты, бабочка?

«Была», - отвечает А. А. Фет в своём самом «воздушном» стихотворении «Бабочка». «И будет всегда, - думаю я, - эта чудесная фетовская бабочка будет вечно трепетать, дышать на лёгком цветке и вечно готовиться к полёту».

«Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» - эти слова из гётевского «Фауста» можно повторять бесконечно, читая стихи тончайшего лирика девятнадцатого века Афанасия Афанасьевича Фета. Миллионы людей проходят мимо того, что им кажется вполне обыденным, неинтересным. Истинный поэт в обычном умеет видеть красоту. У него совсем другое зрение – зрение пушкинского пророка. Обыкновенная бабочка в его изображении превращается в чудо, в счастливое мгновение прекрасного:

Ты прав. Одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганьем

Лишь два крыла.

Красота бабочки передаётся через впечатление, которое она производит на лирического героя – в этом импрессионистичность лирики Фета. Одним –двумя штрихами создать образ милой, лёгкой, с одним «воздушным очертанием», почти нереальной бабочки – мечты – фантазии. Вся она – «лишь два крыла» - «бархат» «с … живым миганьем». И вот она уже дышит, живёт в стихотворении.

Пятистопный ямб, смягчённый пиррихием, чередуется с двухстопным ямбом и задаёт своеобразный ритм стихотворению, имитирующий движение крыльев бабочки и их мерцание: взмах – расправила крылья, взмах – сложила их. Незаконченность стихотворной строки, её синтаксический распад и перенос на следующую строку (анжанбеман) передаёт впечатление «живого миганья» крыльев бабочки.

Всё стихотворение – воображаемый диалог лирического героя с бабочкой, причём «слово» даётся самой бабочке. Начальные фразы первых строк «Ты прав», «Не спрашивай…» создают иллюзию разговора.

Милая бабочка, лёгкое, воздушное, почти неземное существо (древние верили, что бабочки – это души умерших) – вечная тайна красоты природы! Кто твой гениальный создатель? Силою чьего воображения – вдохновения ты явилась в земную жизнь, чтобы внести в неё красоту?

Не спрашивай: откуда появилась?

Куда спешу?

Здесь на цветок я лёгкий опустилась

И вот – дышу.

«Тайна сия великая есть» - тайна красоты природы, красоты живой, лёгкой, воздушной, мгновенной и неуловимой, ускользающей каждый миг. Важно постичь эту красоту и запечатлеть в звуках, в красках, в красках, в образах – в этом великая сила искусства.

Вот она, бабочка – душа, здесь, на лёгком цветке, но мгновение – и «вот-вот сейчас», сверкнув бархатом своих крыльев, она исчезнет в прозрачном воздухе.

Она и сама не знает, милая бабочка, «надолго ли, без цели, без усилия» будет здесь «дышать». Бессмысленно спрашивать, зачем, для какой пользы она нужна. Что важнее: красота или польза – в этом заключается суть спора «шестидесятников» девятнадцатого века – революционеров-демократов и сторонников «чистого искусства». Фет за красоту, которая возвышает душу, наполняет её трепетным чувством ко всему сущему на земле.

Фет – единственный поэт, сумевший так изумительно тонко, проникновенно передать красоту бабочки. От этой милой фетовской бабочки связующая тоненькая ниточка тянется к набоковским бабочкам и к бабочке – «мусульманке», «жизняночке» и «умиранке» Осипа Мандельштама.