Почему Понтий Пилат приговаривает Иешуа Га-Ноцри к смертной казни по роману Мастер и Маргарита (Булгаков Михаил)

Секрет необычайной популярности романа Михаила Афанасьевича Булгакова "Мастер и Маргарита", я думаю, в том, что под видом фантастического он утверждает реальность духовного мира, который так или иначе чувствует всякая человеческая душа. Этот роман не просто о любви Мастера и Маргариты, не только о "маразмах" послереволюционного богоборческого общества, не о смешных и страшных приключениях, которые Воланд разыгрывает с разными людьми. На самом деле это роман о Христе и дьяволе, о выборе человека между ними. Поэтому Иешуа Га-Ноцри и Воланд — центральные фигуры всего повествования, а Понтий Пилат — один из главных героев, которому и приходится на наших глазах мучительно переживать этот выбор.

Совершая суд над Иисусом-Иешуа, прокуратор убеждается в его невиновности: он видит в обвиняемом просто бродячего философа, неправильно понятого уличными слушателями. Потом Иешуа угадывает его мысли, непонятным образом исцеляет ужасную головную боль, просто и невозмутимо говорит с грозным наместником о его душевных проблемах. Нищий проповедник не трепещет перед своим судьей, не боится смертной казни. Понтий Пилат чувствует в нем духовную силу, он желает сохранить жизнь Иешуа, чтобы продолжить общение с ним.

Прокуратор решает объявить Га-Ноцри сумасшедшим и заменить ему казнь заключением вблизи собственной резиденции.

Но неожиданно возникает новое обвинение: якобы Иешуа говорил что-то протиыыыв власти кесаря и чуть ли не самого императора. Такое обвинение, да ещё зачитанное при многих свидетелях, никак нельзя "замять". Пилат сильно пугается за собственное положение и за саму жизнь. Он пытается "выкрутиться", подсказывая Иешуа не соглашаться с обвинением, но тот слишком честен и простодушен. К тому же Га-Ноцри уверен, что ему ничто не угрожает, ведь его проповедь была совсем о другом — о том, что если все люди будут жить по совести, никакая власть просто не будет нужна.

Потеряв надежду снять обвинение, прокуратор начинает выгораживать самого себя.

В ответ на наивную просьбу Иешуа отпустить его он гневно возражает: "Или ты думаешь, что я готов занять твоё место? Я твоих мыслей не разделяю!". Здесь Пилат еще надеется отпустить Га-Ноцри, но так, чтобы это решение принял кто-нибудь другой. Он пытается уговорить священника Киафу отпустить "этого философа с его мирною проповедью", но безуспешно: синедрион выбрал разбойника Вар-раввана.

Тогда наместник делает выбор в пользу своего временного благополучия. Несмотря на всю свою тоску, бессильный гнев и упреки совести, которые не дают ему даже смотреть на осужденных перед казнью. И его возглас, обращенный к Киафе: "Так знай же, что не будет тебе, первосвященник, отныне покоя!", скорее, обращён к самому себе. Отправив на смерть Иешуа Га-Ноцри, грозный прокуратор лишил себя душевного

покоя навсегда.