Сравнительный анализ эпизодов «Убийство Петра Мелехова» и «Убийство Ивана Алексеевича» (Шолохов М. А.)

В сцене убийства Петра Мелехова описываются последние чувства казака перед смертью. В словах Кошевого о том, что их отпустят, он чувствует подвох, не верит им, и вылезает из яра последним. «Какое-то странное чувство равнодушия, граничащего с забытьем, подкралось к нему».

Читатель видит события глазами Петра Мелехова, чувствуя его страх, встрепенувшееся желание жить, отчаяние и понимание неотвратимости скорой смерти. «В нем, как ребенок под сердцем женщины, властно ворохнулась жизнь».

Тяжесть сцены усугубляется внутренним состоянием палачей: «Иван Алексеевич спешился, подошел сбоку и, глядя на Петра, стискивал зубы, боясь разрыдаться».

Напряжение Кошевого проявилось в пронзительном крике: «Живей, ты!..».

Да, они выполняют свой долг, но им противно от самих себя, ведь этот долг вынуждает бессердечно убивать близких людей, с которыми они прожили всю жизнь бок о бок.

Кошевой как будто боялся, что не сможет убить Петра, и своим криком не столько поторапливал Мелехова, сколько подгонял себя.

Настроение обреченности, неотвратимости конца чувствуется в эпизоде. Последняя надежда в отчаянном воззвании к куму Ивану Алексеевичу: «Кум Иван, ты моего дитя крестил… Кум, не казните меня!» Еще более беспомощным чувствовал себя Мелехов, когда ему приказали раздеться.

И всё же казнь состоялась. В конце эпизода Шолохов описывает смерть казака, наступившую почти мгновенно.

Этот эпизод схож с эпизодом убийства Дарьей Мелеховой кума Ивана Алексеевича тем, что в них обоих описано убийство ближнего. Однако сильно отличается общее настроение.

Да, Иван Алексеевич тоже понимал, что сейчас встретит свою смерть, однако если в первом эпизоде чувствуются сожаления убийц, то во втором толпа жаждала расправы над предателями.

«Ссутулясь, медленно и трудно поворачивая голову, обводил он взглядом знакомые лица хуторян и ни в одном встречном взгляде не прочитал сожаления или сочувствия, — исподлобны и люты были взгляды казаков и баб».

Внутреннее состояние Дарьи описано Шолоховым очень точно: её разрывают противоречивые чувства и какое-то смутное осознание предрешенности. «Дарья стояла против него. Задыхаясь от подступившей к горлу ненависти, от жалости и томительного ожидания чего-то страшного, что должно было совершиться вот-вот, сейчас, смотрела в лицо и никак не могла понять: видит ли он её и узнает ли?».

Автор показывает напряженность момента с помощью поведения толпы: накаленная обстановка, кромешная тишина, «зверино-настороженное ожидание толпы».

«Стояла полная, туго натянутая тишина, и в этом недобром затишном молчании даже в самых дальних рядах услышали, как Дарья чуть внятно докончила вопрос».

Читатель словно присутствует в этой толпе ожидающих казни над предателями. И все же события он видит глазами Дарьи. Её размышления, её чувства перед выстрелом, которому она сама удивилась и о котором не знала ещё за мгновение до него. И не сразу поняла, что же она сделала. А когда поняла, то не испытала раскаяния за содеянное, а «быстро и легко пошла мимо амбара, направляясь на площадь, провожаемая редкими взглядами».

Противопоставляются в двух эпизодах смерти приговоренных: быстрая и легкая для Петра, и мучительная для Ивана Алексеевича. Жизнь долго не покидала его тела. Шолохов наказывает своего персонажа предсмертными муками за предательство ближних.